Пройтись по городу, посмотреть в лица, поискать во дворах, в подворотнях, хоть где-нибудь теплого ветра. Увидеть, что небо в лужах всё серое. Такой мой октябрь. Был и будет. Как и всё, впрочем, насыщенный и торопливый, но так и лучше, когда нет времени думать, а то вот такая чушь в голове вспыхивает. До сих пор держит настроение "арбатская флейта". Чуть грустное, светло-тоскливое.

Гости. Я всё пытаюсь убедить их, что меня нет, что я просто качественный воображаемый друг. Так ведь проще, те кому я нужна придумывают меня себе, а в остальное время не быть - самая благостная альтернатива. Потому что быть сильнее значит быть злее, и это можно. Сейчас можно быть каким угодно, но от такой вседозволенности есть два пути: мобилизация и деморализация. Боюсь, мне ближе второе. И бесполезно просить остаться теплые приветы из лета, потому что осень слишком эгоистка, а зима еще не скоро, чтобы напоить своим очарованием. И стоит, наверное, забыть о подобных глупостях, но они слишком глубоко впитались в кровь, с ее током по телу не понятно где тут я, а где, тот кого придумали они, и это скорее хорошо, но со своей болезненностью.

Листья желтеют, облетают, вспыхивая неожиданно красным. И надо наконец перебрать перья, встретится с Дафной, отдать ей её ловец, неожиданно он забрал у меня много сил. Хотя и вызывает теперь законную, выстраданную гордость. Еще сделать много-много всего, но это подождет. Русский рывок потому и русский, хотя это я утрирую, конечно, до рывка еще полгода минимум хотя со всеми этими разговорами об утомлении поневоле начнешь себя жалеть, а когда тебе говорят, что в твоем возрасте надо спать по восемь часов и ты вспоминаешь свои несчастные три и вовсе хочется поплакать над загубленной молодостью. Но погода всё же заставляет - сонной моросью, безветренной одурью, заражаешься таким неспешным рассеянием мыслей.
Закопаться и спать.